Прошагай путь к здоровью!
18.09.2024
177
Рекламный баннер 990x90px top
Союз церкви и государства в Российской империи
13:43 17.06.2021 16+
Союз церкви и государства в Российской империи.
Вплоть до начала XX в. положение церкви в России определялось в основном законодательными актами, принятыми еще в первой четверти XVIII в. Именно тогда, в эпоху петровских преобразований, был юридически оформлен давний союз между церковью и самодержавием, церковь интегрировалась в систему абсолютистского государства как особая часть его административного аппарата и важнейшая идеологическая опора.
Уже на закате своего правления Петр I провел давно задуманную им реформу. В 1721 г. был издан «Духовный регламент», определивший обязанности, права и привилегии служителей церкви. Основные идеи «Духовного регламента» наложили свой отпечаток на последующее законодательство, хотя сам регламент, оставаясь действующим законом, не был полностью кодифицирован в «Свод законов», составленный во времена Николая I. Уже в первой статье «Свода» содержалось религиозное обоснование самодержавной власти и тем самым закреплялся союз церкви и государства. «Император всероссийский,— гласил закон, — есть монарх самодержавный и неограниченный. Повиноваться верховной его власти не только за страх, но и за совесть сам Господь повелевает» (Свод законов Российской империи, СПб., 1904 г.).
Другие статьи «Свода законов» закрепляли привилегированное положение церкви. Статья 40 объявляла ее вероучение «господствующей и первенствующей» верой, а две последующие статьи определяли отношение императора к церкви. Обязанный придерживаться только церковного исповедания, он объявлялся «верховным защитником и хранителем господствующей веры, блюстителем правоверия и всякого в церкви святой благочиния». Формально закон разрешал исповедовать в пределах России все существующие религии, но лишь в том случае, если они благословляют правление российских монархов. Кроме того, положение верующих различных исповеданий в империи было неодинаковым. Христианские исповедания имели преимущества перед нехристианскими. Закон не возбранял переход из нехристианских исповеданий в христианские. Переход же из христианских исповеданий в нехристианские воспрещался. В случае перехода в нехристианское исповедание, отступники лишались прав своего состояния, их имущество бралось в опеку. Особенно сурово закон преследовал «совратителей». Лица, признанные виновными в «совращении» из христианских исповеданий в нехристианские, ссылались на каторгу сроком от 8 до 10 лет. (Свод законов Российской империи, СПб., 1904 г., т. 15 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных).
Господствующее положение церкви и ее тесный союз с самодержавием проявлялись также и в том, что закон, возложив на церковь ведение актов гражданского состояния, требовал от подданных непременно, хотя бы раз в год, бывать у исповеди и причастия. О случаях упорного уклонения от исповеди и причастия духовенство должно было доводить до сведения гражданских властей. Права и привилегии церкви создавали в стране режим религиозного крепостничества, и недаром В.И. Ленин писал о «крепостной зависимости» от господствующей церкви. Церковь всячески отстаивала эти привилегии, полученные от абсолютистского государства, не замечая опасности своего положения, так как режим религиозного крепостничества создавал лишь формальное, а в ряде случаев и просто принудительное единение верующих, восстанавливая их против церкви именно вследствие подобных порядков. Помимо привилегий, предоставленных господствующей церкви, духовенство имело ряд чисто сословных привилегий. Священнослужители освобождались от воинской повинности и пользовались льготами в налогообложении. Высшее и часть приходского духовенства получали прямое государственное жалованье (Свод законов Российской империи, СПб., 1904 г., т.9. Законы о состояниях).
Широко используя указанные привилегии, церковь всячески поддерживала их дарителя — самодержавное государство. При этом союз церкви и государства не был, конечно, равноправным. Самым крупным нововведением «Духовного регламента» было юридическое упразднение патриаршества и создание коллегиального органа управления церковью. В законе говорилось, что «в управлении церковном самодержавная власть действует посредством Святейшего синода, ею учрежденного». Таким образом подчеркивался производный характер органа высшего церковного управления от самодержавной власти. Это выражалось также и в том, что члены Синода, представители высшего духовенства, назначались императором. Все важнейшие постановления Синода должны были получать «высочайшее» утверждение (Сборник действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений, Сост. Т. Барсов. СПб., 1885 г.). В 1722 г. Петр I повелел «выбрать из официров человека, кто бы имел смелость и мог управление синодского дела знать». Так появилась должность высшего синодального прокурора, прямого представителя самодержавной власти в церковном управлении, осуществлявшего надзор за деятельностью Синода. Присутствуя на его заседаниях, высший прокурор пользовался правом разъяснять законы, приостанавливать синодальные решения и докладывать о них российскому императору.
Все горожане страны приписывались к церковным приходам (как правило, по месту жительства, но не работы). На них лежала обязанность материального обеспечения церковного причта и поддержания «благолепия» приходского храма. Также в приходах были учреждены церковные попечительства из лиц, отличающихся «благочестием» и преданностью церкви. Цели таких попечительств состояли в материальной помощи, распространении церковной пропаганды и благотворительности в пределах прихода. Участие горожан в решении приходских дел было ограничено. Слабые попытки внедрить общественные начала в бюрократическое здание церкви не привели ни к чему и вскоре были оставлены.
Таким образом, система церковного управления на протяжении всей истории Российской империи была основана на сочетании власти государственных бюрократов и церковных иерархов. Союз самодержавного государства и церкви хоть и не был свободен от внутренних противоречий, но строился в качестве союза однородных социально-политических сил. Церковь пользовалась привилегиями, даруемыми самодержавием, а последнее использовало церковь для поддержания угодных ему порядков. Церковники исправно осуждали крестьянские восстания в стране, защищали крепостное право, а после его отмены поучали крестьян уважать чужую земельную собственность. В 90-е годы XIX в. представители церкви появились уже на фабриках и заводах с проповедью против забастовок.
Вплоть до начала XX в. положение церкви в России определялось в основном законодательными актами, принятыми еще в первой четверти XVIII в. Именно тогда, в эпоху петровских преобразований, был юридически оформлен давний союз между церковью и самодержавием, церковь интегрировалась в систему абсолютистского государства как особая часть его административного аппарата и важнейшая идеологическая опора.
Уже на закате своего правления Петр I провел давно задуманную им реформу. В 1721 г. был издан «Духовный регламент», определивший обязанности, права и привилегии служителей церкви. Основные идеи «Духовного регламента» наложили свой отпечаток на последующее законодательство, хотя сам регламент, оставаясь действующим законом, не был полностью кодифицирован в «Свод законов», составленный во времена Николая I. Уже в первой статье «Свода» содержалось религиозное обоснование самодержавной власти и тем самым закреплялся союз церкви и государства. «Император всероссийский,— гласил закон, — есть монарх самодержавный и неограниченный. Повиноваться верховной его власти не только за страх, но и за совесть сам Господь повелевает» (Свод законов Российской империи, СПб., 1904 г.).
Другие статьи «Свода законов» закрепляли привилегированное положение церкви. Статья 40 объявляла ее вероучение «господствующей и первенствующей» верой, а две последующие статьи определяли отношение императора к церкви. Обязанный придерживаться только церковного исповедания, он объявлялся «верховным защитником и хранителем господствующей веры, блюстителем правоверия и всякого в церкви святой благочиния». Формально закон разрешал исповедовать в пределах России все существующие религии, но лишь в том случае, если они благословляют правление российских монархов. Кроме того, положение верующих различных исповеданий в империи было неодинаковым. Христианские исповедания имели преимущества перед нехристианскими. Закон не возбранял переход из нехристианских исповеданий в христианские. Переход же из христианских исповеданий в нехристианские воспрещался. В случае перехода в нехристианское исповедание, отступники лишались прав своего состояния, их имущество бралось в опеку. Особенно сурово закон преследовал «совратителей». Лица, признанные виновными в «совращении» из христианских исповеданий в нехристианские, ссылались на каторгу сроком от 8 до 10 лет. (Свод законов Российской империи, СПб., 1904 г., т. 15 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных).
Господствующее положение церкви и ее тесный союз с самодержавием проявлялись также и в том, что закон, возложив на церковь ведение актов гражданского состояния, требовал от подданных непременно, хотя бы раз в год, бывать у исповеди и причастия. О случаях упорного уклонения от исповеди и причастия духовенство должно было доводить до сведения гражданских властей. Права и привилегии церкви создавали в стране режим религиозного крепостничества, и недаром В.И. Ленин писал о «крепостной зависимости» от господствующей церкви. Церковь всячески отстаивала эти привилегии, полученные от абсолютистского государства, не замечая опасности своего положения, так как режим религиозного крепостничества создавал лишь формальное, а в ряде случаев и просто принудительное единение верующих, восстанавливая их против церкви именно вследствие подобных порядков. Помимо привилегий, предоставленных господствующей церкви, духовенство имело ряд чисто сословных привилегий. Священнослужители освобождались от воинской повинности и пользовались льготами в налогообложении. Высшее и часть приходского духовенства получали прямое государственное жалованье (Свод законов Российской империи, СПб., 1904 г., т.9. Законы о состояниях).
Широко используя указанные привилегии, церковь всячески поддерживала их дарителя — самодержавное государство. При этом союз церкви и государства не был, конечно, равноправным. Самым крупным нововведением «Духовного регламента» было юридическое упразднение патриаршества и создание коллегиального органа управления церковью. В законе говорилось, что «в управлении церковном самодержавная власть действует посредством Святейшего синода, ею учрежденного». Таким образом подчеркивался производный характер органа высшего церковного управления от самодержавной власти. Это выражалось также и в том, что члены Синода, представители высшего духовенства, назначались императором. Все важнейшие постановления Синода должны были получать «высочайшее» утверждение (Сборник действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений, Сост. Т. Барсов. СПб., 1885 г.). В 1722 г. Петр I повелел «выбрать из официров человека, кто бы имел смелость и мог управление синодского дела знать». Так появилась должность высшего синодального прокурора, прямого представителя самодержавной власти в церковном управлении, осуществлявшего надзор за деятельностью Синода. Присутствуя на его заседаниях, высший прокурор пользовался правом разъяснять законы, приостанавливать синодальные решения и докладывать о них российскому императору.
Все горожане страны приписывались к церковным приходам (как правило, по месту жительства, но не работы). На них лежала обязанность материального обеспечения церковного причта и поддержания «благолепия» приходского храма. Также в приходах были учреждены церковные попечительства из лиц, отличающихся «благочестием» и преданностью церкви. Цели таких попечительств состояли в материальной помощи, распространении церковной пропаганды и благотворительности в пределах прихода. Участие горожан в решении приходских дел было ограничено. Слабые попытки внедрить общественные начала в бюрократическое здание церкви не привели ни к чему и вскоре были оставлены.
Таким образом, система церковного управления на протяжении всей истории Российской империи была основана на сочетании власти государственных бюрократов и церковных иерархов. Союз самодержавного государства и церкви хоть и не был свободен от внутренних противоречий, но строился в качестве союза однородных социально-политических сил. Церковь пользовалась привилегиями, даруемыми самодержавием, а последнее использовало церковь для поддержания угодных ему порядков. Церковники исправно осуждали крестьянские восстания в стране, защищали крепостное право, а после его отмены поучали крестьян уважать чужую земельную собственность. В 90-е годы XIX в. представители церкви появились уже на фабриках и заводах с проповедью против забастовок.
ЧИТАТЬ ТАКЖЕ ПО ТЕМЕ
РУБРИКИ
- ПОПУЛЯРНО
- КОММЕНТАРИИ
В новогодние праздники все...
29.12.2024
1025061
Результаты...
17.09.2024
665
Более 5400 человек...
19.09.2024
596
Социальные контракты...
19.09.2024
578
Центр бизнес-образования в...
13.09.2024
569
На счету маткапитала...
19.09.2024
553
ПОЛЕЗНЫЕ РЕСУРСЫ
МЫ В СОЦСЕТЯХ
ПОДПИСКА НА НОВОСТИ
Рекламный баннер 300x250px rightblock
Оставить сообщение: